Влажному тропическому лесу в море соответствует коралловый риф. Даже внешне они похожи. Одни кораллы тянут к свету стволы и ветви, другие ловят его горизонтальными пластинами, образуя "лесную чащу". Однако сходство это гораздо глубже, чем подозревают многие.

Строят рифы коралловые полипы - животные, похожие на крохотных актиний. Внутри их тела существует множество желтовато-коричневых водорослей, которые поглощают продукты жизнедеятельности своего хозяина, преобразуя фосфаты и нитриты в белки, а углекислый газ - в углеводы и выделяя при этом кислород.

Основа рифа слагается из известняка, извлекаемого кораллами и водорослями из морской воды. Коралловые полипы, построив себе крохотную защиту - камеру, спустя некоторое время выбрасывают тонкие волоконца, из которых возникают новые полипы. Они, в свою очередь, принимаются строить собственную камеру над родителями, а те, оказавшись погребенными, погибают. Таким образом, коралловая колония представляет собой тонкий внешний живой слой, лежащий на бесконечных ярусах пустых известняковых камер, которые обеспечивают прочную опору, совсем как древесина в стволе растущего дерева. Водоросли нуждаются в солнечном свете, поэтому кораллы не способны расти на глубине, превышающей 10 м, что соответствует расстоянию от балдахина наземных джунглей до почвы.

В каменных дебрях и ветвях кораллового рифа живут или только питаются самые разные существа. Рыбы-попугаи острыми, образовавшими подобие клюва зубами, отламывают куски кораллов, а затем перетирают их на круглых глоточных зубах в глубине рта, извлекая из порошка полипов. Другие рыбы используют коралловые колонии с большим изяществом. Ярко-зеленые в оранжевых пятнах спинороги прижимаются ртом к входу в камеру полипа и высасывают ее обитателя. Морские звезды впрыскивают туда пищеварительный сок, готовя себе суп из полипов.

Другие животные прячутся на рифе или строят там жилища. Усоногие рачки и тридакны просверливают себе убежища в известняке и спокойно лежат в них, отфильтровывая планктон. По переплетенным ветвям неустанно ползают моллюски. В укромных пещерках таятся мурены, готовые в любую секунду метнуться наружу и схватить ничего не подозревающую жертву. Стайки маленьких лазурно-голубых помацентровых рыбок порхают, как птицы, меж коралловых ветвей, неподвижно повисают, собирая крошки органики из миниатюрных водоворотов. При появлении опасности они стремительно прячутся под каменные ветви, на которых, словно эпифиты на сучьях тропического дерева, теснятся губки, горгонарии, актинии, морские огурцы и асцидии.

Сверхизобилие жизни на коралловом рифе обусловлено отличными окружающими условиями. Волны насыщают воду кислородом, а тропическое солнце круглый год щедро льет свой свет. К тому же коралловый риф - даже еще более древняя среда, чем влажный тропический лес. Как свидетельствуют многочисленные окаменелости, рифы существовали уже несколько сот миллионов лет назад, а их обитатели были очень близки к современным видам. Огромная плотность популяций порождает свои трудности. Любая трещина, каждая ямка, которые могут стать более или менее надежным приютом, вызывают интенсивное соперничество. Каждая пустая раковина занята внутри раком-отшельником, а снаружи - губками, образующими такой плотный покров, что хищники не замечают раковины и не покушаются на хозяина. Рыбка карапус, длинная и тонкая, как карандаш, прячется внутри тела голотурии, обретая таким образом "и дом, и стол": она объедает внутренние органы хозяйки, а та отращивает их снова и снова.

Теснотой, возможно, объясняется и яркость окраски многих обитателей рифа, ведь каждая рыба должна как-то распознавать "в толпе" особей своего вида. то есть потенциальных партнеров или соперников. К ним относится, например. семейство рыб-бабочек, каждый вид которого обладает своими особыми, обычно на редкость красивыми комбинациями глазчатых пятен, полосок, крапин и крапинок, что позволяет, подобно великолепным чешуекрылым джунглей, распознать их издали.