Pseudotropheus "асii" – относительный новичок в аквариумном хобби. Впервые я узнал о существовании этого вида в 1983г. в Польше, а в 1985г. мне удалось достать шесть трехсантиметровых экземпляров. Воистину это было удачное приобретение, потому что псевдотрофеусы позволили мне сделать несколько очень необычных наблюдений и выявить особенности поведения, о наличии которых у рыб, инкубирующих икру во рту, я и не подозревал.

Наблюдая за взрослыми особями вида, вы обнаружите, что по форме тела и поведению они заметно отличаются от обычных псевдотрофеусов. Я даже склонен думать, что Р. "acii" относится к роду Haplochromis. хотя пришел к этому выводу только с учетом очень специфических особенностей вида, которые для систематиков могут быть не столь важны.

У Р. "acii" отменный аппетит. они все время голодны и готовы есть постоянно, лишь бы было что. Не раз мне приходила мысль о том, что мои питомцы заразились в общем аквариуме какими-то паразитами, но это было просто переедание, так как у других, рыб не появлялось ни малейших признаков заболевания.

В десять месяцев псевдотрофеусы достигли половой зрелости, но половой диморфизм у самцов и самок был очень незначительным. Взрослые и молодые рыбы также очень похожи, хотя более старые особи обычно темнее. Я предполагал, что самки имеют только одно оранжевое пятно на анальном плавнике, а у самцов их три или больше, и тщательное исследование анальной зоны рыб подтвердило это предположение.

Когда я поселил две пары псевдотрофеусов в общем аквариуме. удобном как для наблюдений, так и для фотографирования, они оказались очень миролюбивыми жильцами с довольно высоким иерархическим положением. Я ни разу не видел, чтобы они проявляли особую агрессивность по отношению друг к другу или слишком активно преследовали других рыб. Меня только удивило, что три "acii" обычно держались вместе, не допуская четвертую в свое трио. В него входили два самца и одна самка.

Иерархически самцы были почти равны, хотя один, немного более крупный, имел и статус повыше. К счастью, он не слишком настойчиво преследовал второго самца и остальных рыб.

Так как я собираюсь рассказать вам подробнее о моем трио, то буду называть крупного самца "первым", а более мелкого – "вторым". Часто я замечал, что самка предпочитала компанию второго самца, но это, по-видимому, было не очень серьезно. Если парочка задерживалась у какого-либо камня или укрытия, первый самец тотчас же присоединялся к ним, и трио продолжало спокойно плавать. Такое поведение было очень необычным для цихлид и, я полагаю, для большинства других рыб тоже. Все время ожидая, что произойдет что-то необычное, я постоянно держал наготове фотоаппарат, который, впрочем, и так часто использовал.

В конце концов второй самец и самка включились в обычное преднерестовое поведение, которое заключалось в вибрациях над одним из плоских камней. но стоило приблизиться первому самцу, как вся игра прерывалась и трио возобновляло свое безмятежное плавание. Первый самец также пытался проявить некоторую активность, вибрируя перед самкой, но она не обращала внимание на его усилия.

Однажды солнечным утром я заметил, что вибрирование второго самца и самки над плоским камнем усилилось; несомненно, вот-вот должно было начаться икрометание. К счастью, первый самец, ничего не подозревая, плавал в другой части аквариума. Я лихорадочно принялся готовить фотоаппарат к съемке, но за те две-три минуты, которые мне понадобились, самка уже отметала множество икринок на камень. Я даже не подозревал, что цихлида может быть такой плодовитой. Ей не удалось собрать все икринки в рот, и часть их упала на дно, а некоторых съели другие обитатели аквариума. Второй самец пытался оплодотворить все икринки, но это оказалось очень трудной задачей, главным образом потому, что возвратился первый самец, и нерест прервался.

Первый самец сразу начал вибрировать, но самка уплыла, оставив его одного. Держа во рту несколько икринок, она пыталась возобновить нерест со вторым самцом, но первый был теперь начеку, и брачной паре удавалось уединяться только очень ненадолго. Однако и эта возможность была использована для дальнейших попыток оплодотворения икры, причем один раз самка даже выметала еще четыре икринки, которые ей удалось подобрать ртом.

Я следил за рыбками еще два-три часа, но активность их не возобновилась. Самка приступила к обычному инкубированию, однако через несколько дней растеряла все икринки и принялась за корм.

Теперь меня больше всего интересовало, насколько устойчивым окажется мое трио. Поэтому я оставил псевдотрофеусов в их аквариуме, заменив только окружающих рыб, так чтобы "acii" занимали наивысшее иерархическое положение. Через некоторое время, однако, я заметил изменения в отношениях моих рыб. Первый самец стал проявлять все больше доминирующих черт в поведении, и трио распалось. Он преследовал не только второго самца, но и других рыб в аквариуме, в том числе обеих самок. Поначалу они спасались бегством при появлении первого самца, но затем стали проявлять к нему интерес. Тогда я изменил ситуацию, пересадив обеих самок в один аквариум, а каждого из самцов – в отдельные емкости, и попытался устроить все таким образом, чтобы первоначальное трио восстановилось. Самым важным для меня было усиление позиции второго самца и изменение иерархического положения применительно ко всем "acii". Я планировал перевести их в аквариум ко второму самцу и одновременно подсадить туда самых сильных среди моих рыб – хаплохромисов Haplochromis livingstoni и Н. compres"асii" siceps. Однако, несмотря на все мои усилия, трио не сформировалось. Первый самец сразу занял положение лидера, и было ясно, что он будет нереститься с любой из самок "acii". Я оставил ему только ту самку, которая входила в старое трио. К сожалению, нерест начался в мое отсутствие: когда я вернулся домой, доминирующий самец и самка с наполненным икринками ртом вибрировали над плоским камнем. Я сфотографировал их, но нерест уже завершился, Самка вела себя очень спокойно, через семь дней после нереста ее рот все еще был полон икры, и я перенес ее в заранее приготовленную небольшую емкость, дав возможность завершить совершенно естественное инкубирование. Две недели спустя самка выпустила 45 личинок и следила за ними еще три дня, причем вела себя так спокойно, что я мог фотографировать семью с очень близкого расстояния.

Все вышеизложенное заслуживает достаточно глубокого осмысления, ведь это не просто абстрактное наблюдение. Мы видели, что в некоторых ситуациях самка может выбирать себе партнера, причем совсем не обязательно сильнейшего. Очевидно, данный феномен очень редок, поскольку возможность свободного выбора у самок весьма невелика и проявляется при наличии благоприятных обстоятельств. Решающим фактором является минимальная разница в статусе самцов, потому что лишь в этом случае самка может сама выбрать партнера, иначе побеждает сильнейший.

Можно предположить также, что первый неудачный нерест самки и второго самца был связан с неправильным оплодотворением из-за неблагоприятного хода всего процесса. Видимо, свободный выбор самца не всегда является лучшим вариантом размножения.