В последнее время на страницах журнала развернулось деловое обсуждение каждой новой книги по проблемам любительского аквариума. Такую традицию следует только приветствовать, ведь каждая рецензия, отклик на книгу продиктованы желанием улучшить это издание, помочь автору. Поэтому я с благодарностью воспринимаю опубликованные выше рецензии. Но прежде чем отвечать по существу, хотелось бы четко определить позиции автора рецензируемой книги.

Для любителей природы, в том числе и аквариумистов, издаются три типа книг: во-первых - справочники и руководства, во-вторых - научно-популярные, в третьих - научно-художественные. Последние являются продуктом литературного творчества.

Книга "Занимательный аквариум" написана как научно-художественная. Первое издание ее вышло в 1966г. С тех пор живут и действуют по законам этого жанра герои книги, которых никогда не было - Дон Мигель, Герберт Сленс, моряк Хельмут, Ян ван Рибексрат,- и которые были, но совершают порой поступки, предписанные им авторским воображением,- Н.Золотницкий, П.Карбонье, Л.Заливский, Рабо, Закс. Своеобразными литературными "героями" научно-художественной книги выступают насекомые, черепахи, рыбы. А главным героем является сущность биологических процессов, которые можно наблюдать в аквариуме. По существу аквариум является всего лишь местом действия этого главного героя, с таким же успехом автор мог показать этого же героя на садовом участке, в пруду, на птицеферме. Поэтому и адресат книги - не только аквариумисты, а значительно более широкий круг читателей - любители природы, главным образом, школьники.

Литературное произведение, написанное в определенное время, в определенной ситуации невозможно коренным образом переделать, этого не в силах сделать даже писатель, когда-то написавший книгу. Да это и не нужно. Вечно обновляющимися могут быть лишь справочники, руководства. Переиздание книги "Занимательный аквариум" диктовалось не тем, что необходимо было ее обновить, а тем, что появилась новая армия читателей, тогда как первое издание давно превратилось в библиографическую редкость. И, как показывают многочисленные отклики, книга вновь нашла своего читателя. При переиздании автор учел все рецензии и отклики по первому изданию, в том числе и рецензию Д.А.Шубникова, учел все замечания, с которыми был согласен и которые соответствовали жанру книги.

Это пространное вступление я предпринял потому, что мои уважаемые рецензенты, видимо, не знакомые с особенностями литературного творчества, требуют, чтобы автор создал при переиздании совсем новую книгу, ввел в нее латинскую номенклатуру (что в научно-художественных изданиях нашей страны не принято).

Теперь я отвечу по существу рецензий, все замечания которых подразделены мною на три группы. К первой относятся те, которые я с благодарностью принимаю, такие как принадлежность к одному виду Р.scalare и Р.eimeke, роль ольховых шишек в аквариумной воде, замечания по таблице (где при подготовке книги были искажены ряд латинских и русских названий, убраны при сокращении обещанные авторы видовых названий, искажены при изготовлении клише некоторые значки и т. д.) и ряд других.

К этой же группе относятся справедливые замечания, порожденные описками и опечатками: потребность в кислороде линей, карпов и отечественных барбусов; жаберные "листочки" (правильно, конечно, "лепестки"); подпись под рисунком королевской тетры; подвиды или экологические расы первого вида дискусов (в рукописи ошибочно - второго) и т, д.

Ко второй группе относятся замечания, в которых я бы не был столь категоричен, как мои уважаемые оппоненты.

Прежде всего - высказывание А.Кочетова о живородящем барбусе. Эти рыбы, действительно, в Гамбурге откладывали икру. Но Вебер при вскрытии барбусов вивипарусов находил в брюшке самок мальков с большим желточным мешком. Это противоречие пока не нашло объяснения.

А.Ножнов считает, что на цветущей зеленой воде нельзя выкормить мальков. Однако первый развод сомика хастатуса в Москве произошел именно в этой воде, у меня так же размножились и выросли целующиеся гурами.

Рецензент не доказывает, что эвглена - плохой корм, он просто отрицает факт. Биотехника разведения аквариумных рыб может отличаться от исходных природных потребностей вида, ведь многие рыбы обладают высокой адаптивной валентностью. То, что освоено в Москве, для многих аквариумистов еще недоступно (например, широкое разведение неонов). Здесь, мне кажется, идти нужно не от данных московской биотехники разведения, а от потребностей вида. Кроме того, феномен фототаксиса мальков неонов - это любопытный факт биологии вида. Думаю, что читателям полезнее для проникновения в сущность биологических процессов подсмотреть этот феномен, нежели освоить "фабричное" разведение тысяч мальков.

С некоторыми положениями рецензентов я согласиться не могу. Так, А.Кочетов считает, что колодезная вода "практически безвредна". Возможно. В Москве. Но на Кавказе в колодце может оказаться сероводородная вода или соляно-щелочный источник №17. Местный, московский, опыт сказывается и в оценке роли морских раковин. Если в московской воде у них "единственный недостаток" - их нелепость в аквариуме, то уже в ленинградской небольшие раковины и кораллы за 5-6 лет полностью растворяются и рассыпаются.

На стр.164 речь идет о юмористическом эпизоде из истории биологии в плане антирелигиозной пропаганды. Загромождать этот эпизод латинскими названиями видов нет надобности. Кстати, хромисы, хромиды - обычное название в ихтиологической литературе группы рыб. "Святые" хромисы, о которых идет речь, крупные промысловые рыбы, их разводят наряду с карпами и толстолобиками в водоемах стран Ближнего Востока.

Тиляпию цилли я разводил, когда ее впервые ввезли в СССР, в 1957-1958гг. Этот опыт упомянут в моей книге. У.Г.Штербы (т.2., табл.247, 248) показан процесс нереста. Самец обмахивает кладку, оттесняет от нее самку и далее три снимка, как он один ухаживает за икрой.

А.Ножнов ошибается в отношении даты ввоза скалярий в Европу. Описанные в 1823г., эти рыбы ввезены в 1909г. в 1911г. был привоз в Гамбург, но неудачный, уцелела одна рыба. В ноябре 1911г. был получен в Германии первый развод. Не прав он, по-моему, и в отношении живородящих рыбок.

По принятым в СССР и других странах стандартам щелочная вода - это рН 9-10. Разумеется, она не приемлема для этих рыб. Природные пресные воды Центральной Америки, как и опресненная морская вода озер зоны Панамского канала, где обитают некоторые экологические расы моллиенезии, очень слабокислые, не жесткие. В аэрируемом аквариуме днем, когда растения подщелачивают воду у поверхности до рН 9-10, живородящие рыбки, обычно плавающие в верхних слоях, мигрируют в средние (нейтральная) и донные слои (слабокислая вода). Биотехника разведения этих рыб может быть иной, ведь многие криптокорины из мягких вод тоже удается содержать и размножать лишь в жесткой воде.

Не могу согласиться с некоторыми упреками по названиям рыб. Уже "сложившиеся названия", к сожалению, часто являются сленгом "рыбного рынка". Они либо биологически неверны (жемчужный гурами - см. стр.150), либо бессмысленны (тетра фон рио дословно: рыба из реки - устаревшее немецкое название). Я решительно против этой вульгарной отсебятины. Аквариумистам следует поучиться у любителей кактусов, где при переводе на русский язык в большинстве сохраняется строгая бинарная система названий.

В статье С.Шахбазяна, которая по существу является не столько рецензией, сколько квалифицированным дополнением и уточнением в вопросах технического оснащения аквариума, содержится упрек, что я выступаю против автоматизации подогрева. С таким же упреком ко мне обратились в письмах и некоторые другие читатели. Я согласен, что моя позиция может показаться "странной в наше время, когда автоматизация внедряется почти во все виды промышленности и в выпускаемую продукцию". Думается, в этих словах и содержится суть. Мы часто отождествляем аквариум с прибором техническим, а это прибор биологический, который значительно тоньше любого технического. Так, рыбы нуждаются совсем не в одинаковой температуре воды, как ошибочно полагают некоторые аквариумисты, они живут в определенной зоне температур. Это значит, что в пределах зоны рыбы, перемещаясь, выбирают то теплые воды, то более прохладные. Такой выбор оптимальной для данного состояния организма температуры характерен для всех свободно передвигающихся животных. И для человека. При подогреве в аквариуме подобранной по объему воды грелкой мы обеспечиваем рыбам такую возможность, поскольку вдали от грелки более прохладно. При автоматическом подогреве на рыб повсюду давит пресс одинаковой, заданной автоматом температуры. И чем тоньше реле-регулятор, чем меньше перепад температур, тем страшнее этот равномерный температурный пресс. Большей частью, как мне кажется, автоматизированный подогрев является скорее игрушкой для аквариумиста, нежели необходимостью для обитателей аквариума.

В заключение мне хотелось бы поблагодарить как рецензентов, тек и всех читателей, отзывы которых на второе издание книги я получил в письмах.